— У нас в гостях замечательная актриса Елена Морозова, которую я всегда беспричинно счастлив видеть. Здравствуйте, Лена.

— Здравствуйте.

— Очень приятно. Лен, скажи, пожалуйста, я вот сейчас увидел в таком совершенно замечательном колпачке, который заматывается вокруг шеи, то-есть является одновременно и шарфиком. Скажите, пожалуйста, чем Вы руководствуетесь обычно, приобретая вещи? ...

— Радость!

— Вы испытали радость, увидев колпачок?

— Да, жуткую радость, когда мы проходили по Таллину в блаженной компании Юли Пересильд, Андрей Фомин, Аня Уколова, все актеры спектакля "Figaro. События одного дня".

— Я знаю. Хорошая компания.

— Вот, и мы забрели в магазинчик, где делают ручную работу, и вдруг мы увидели эти колпаки.

— Их было много?

— Да, их было много и они были разноцветные, вот у Юли такой же голубой с синим. ...

— Я не могу Вас не спростить сразу же о главных театральных событиях этого года. ... Ну, может быть, фестиваль новой драмы?

— Фестиваль TERRITORIЯ, которыйбыл, потому что туда привозились очень хорошие, международного класса компании театральные. Такое действо, которое сделал Кирилл Серебренников – "Мистерион", вместе с Теодором Курентзисом.

— Вот об этом я ничего не знаю, что это такео было?

— Это была задумка Теодора по Карлу Орфу, сделать эту оперу. То-есть, там опера со струнным и духовым оркестром, вокальные партии там тоже есть. Кирилл, в свою очередь, предложил сделать именно перформанс, некое дейсвто, коорое бы происходило в параллель с музыкой.

— Но независимо от нее?

— Независимо. Появляются фигуры, ходят, что-то делают, и все это вместе объединено вот этим единым пространством, концертным залом Чайковского. Единственная, конечно, досада, которую мы испытали – это то, что нас выпустили на площадку в день самого спектакля, но то, что я пережила, потому что я там была и внутри...

— То-есть, у Вас не было никакой привязки к этой местности? Вы вышли вот на голую сцену, не зная, что там будет?

— Да, но мы вышли причем еще из разных мест, мы еще не знали, за какое время мы успеем добраться до какого-то места. Там была техническая накладка, я не успела выйти на сцену. Это было впервые в моей жизни, когда я не успела переодеться.

— И Вам пришлось играть в чем есть?

— Нет, я не успела добежать. Дело в том, что это музыкальное произведение и там нельзя потянуть драматическую паузу.

— Как Вы привыкли в нашем раздолбайстве.

— Да, как мы можем позводить себе, актеры, долго-долго что-то играть или долго существовать одному на сцене. А там есть определенный счет. И когда Теодор понял, что я уже не выйду, Женя начал говорить следующую реплику. И Теодор сказал, что он тоже испытал пару минут катарсиса, когда он увидел глаза всего оркестра, который смотрит на него с вопросом, с какой цифры мы играем.

— А что это за муыка хотя бы, по крайней мере?

— Это Карл Орф, "Мистерион", написанный на "Апокалипсис наших дней". Музыка атмосферная больше, потому что там струнные есть, но они такие... более для создания атмосферы.

— То-есть, это не мелодическая музыка?

— Нет, это не мелодическая музыка, но там под музыку выходили ребята из тоже такого Театра огня, у нас есть... они под музыку расстреливали зал. Кирилл так поставил, что там звуки смычков такие – тинь-тинь –в это время люди расстреливают из автоматов Калашникова.

— Зачем?

— Это к Кириллу Семеновичу все вопросы, пожалуйста.

— Как Вы относитесь к творчеству Кирилла Семеновича вообще?

— Кирилла Семеновича я люблю, преклоняюсь.

— Это мы говорим о Серебренникове, если кто не понял.

— Да, восхищаюсь. За ним в огонь и в воду. Многое из того, что он делает, я не понимаю, и это прекрасно. ...